«Не убивайте меня, я ведь еще ребенок!»: 1941 г. глазами немецких солдат

20 июня

Один из ветеранов Восточной кампании Роланд Кимиг:

«Мне не приходилось видеть злодейств, но я слышал о них от тех, кто с ними сталкивался. Они [русские. — прим. авт.] гибли тысячами, многих из них убивали жуткие условия труда, это факт неоспоримый. Их не переселяли куда-нибудь, их просто… убивали, каждого десятого».

Другой солдат, водитель, ефрейтор Ганс Р., представил лишенное каких бы то ни было эмоций описание массового расстрела, свидетелем которого он стал в ходе наступления в России. Вместе со своим товарищем из хозяйственного подразделения они видели, как «мужчин, женщин и детей, связанных друг с другом проволокой, конвоировали вдоль дороги эсэсовцы». Из чистого любопытства оба солдата решили проследить, куда и зачем их вели. И проследили. Ганс Р. рассказывал об этих событиях уже 40 лет спустя после войны, девяностолетним стариком. Описал он их монотонно, можно даже сказать, безучастно, ничем не выдав эмоций. За деревней был вырыт ров 2,5 м в ширину и 150 метров в длину. Вдоль него стояли люди, другие выгружались из крытых грузовиков. «К своему ужасу, мы поняли, что это были евреи», — сообщил Ганс Р. Жертв спихивали в ров, заставляя там ложиться ровными рядами, причем один ложился головой к ногам другого. Как только укладывали один слой людей, двое эсэсовцев, вооруженных автоматами советского производства, открывали по лежащим огонь, целясь в головы; потом они обходили ров, уже из пистолетов добивая тех, кто еще подавал признаки жизни.

«Затем к краю рва подводили следующую партию несчастных, заставляя их укладываться на очередной слой трупов. В этот момент девочка, лет двенадцати, пронзительно закричала, моля о пощаде. «Не убивайте меня, я ведь еще ребенок!» Ее схватили, швырнули в ров и застрелили».

Высшие инстанции смотрели на подобные вещи сквозь пальцы. Порядочность проявлялась исключительно на личностном уровне. Понятие добра и зла, допустимого и недопустимого затушевывалось официальными идеологическими догмами. Сильный резонанс в армии вызвал пресловутый «приказ о комиссарах». Бруно Шнайдер из 8-го батальона 167-го пехотного полка, например, получил от своего командира роты такое распоряжение:

«Красноармейцев брать в плен лишь в исключительных случаях, другими словами, если нет другого выхода. А в остальных случаях их необходимо расстреливать, то же самое распространяется и на военнослужащих женщин».

Роланд Кимиг узнал о том, что творили нацисты, лишь после добровольной сдачи в плен русским:

«Когда я был пленным, русские меня называли "фашистом". Я только в лагере узнал о том, сколько преступлений на совести немцев, причем не только на территории России, но и в концентрационных лагерях Европы. Мы ничего об этом не знали. Сначала мы вообще не поверили, считая все это притянутым за уши. Они и нас называли не иначе, как "фашистские орды". Но когда были представлены веские доказательства этого, тут уж мы призадумались».

Источник: Кершоу Р. 1941 год глазами немцев. Березовые кресты вместо Железных. — М.: Яуза-Пресс, 2010.

https://www.rubaltic.ru/context/200620180ne-ubivayte-menya-y...