22 июня 1941 г. – одна из самых трагических дат в истории Советского Союза и современной России. В 3 часа 30 минут вначале германская авиация, а затем сухопутные войска при поддержке европейских союзников перешли советскую границу и напали на воинские соединения, города и села.

Удар оказался внезапным и очень мощным, что позволило немецкой армии уже к концу ноября 1941 г. подойти к Москве. До сих пор ведутся споры, кто и насколько виноват в том, что огромная страна оказалась неготовой к началу вражеской агрессии. Попробуем и мы разобраться в обстановке, которая предшествовала первому военному дню советского государства.

Как принималось решение о нападении на СССР

18 декабря 1940 г. рейхсканцлер Германии и верховный главнокомандующий вермахта Адольф Гитлер утвердил Директиву №21. В ней излагался разработанный генерал-лейтенантом Фридрихом фон Паулюсом план нападения Германии на СССР. Советская разведка буквально через считанные дни доложила в Москву о подписанном Гитлером документе. План, названный в честь короля Германии Фридриха I Барбаросса, был настоящей авантюрой. Он предусматривал разгром Советского Союза в ходе «молниеносной войны» до наступления зимы.

Несмотря на полученную из Берлина информацию в Москве посчитали, что Гитлер не решится воевать на два фронта. 3 сентября 1939 г. Англия в ответ на агрессию Германии против Польши объявила войну Третьему рейху. Советское руководство ошибочно полагало, что без победы над Британией или сепаратного мира с ней Третий рейх не начнет боевых действий против СССР. В Кремле исходили из того, что в годы Первой мировой войны немцы уже один раз потерпели поражение одновременно воюя на западном и восточном фронтах.

Разгромив в мае-июне 1940 г. Францию и нанеся массированными бомбардировками значительный ущерб Англии, Гитлер был убежден, что сумел надолго заставить британцев отказаться от высадки войск в Скандинавии или на побережье Нормандии. В то время война между Германией и Англией особой активностью не отличалась. Британские сухопутные соединения вели ограниченные по масштабам боевые действия с немецкой армией под командованием генерал-лейтенанта Роммеля на Севере Африки. В небе над проливом Ла-Манш и прилегающем побережье противостояние двух стран сводилось к воздушным боям и обмену бомбовыми ударами по территории противника. Немецкие корабли и подводные лодки совершали рейды в районы прохождения морских конвоев с целью уничтожения британских военных и торговых судов. Пользуясь пассивностью англичан, Гитлер запланировал до зимы 1941 г. разгромить Советский Союз, а затем, используя ресурсы поверженной страны Советов, высадиться на Британские острова.

По плану «Барбаросса» (Fall «Barbarossa») Германия должна была до 15 мая 1941 г. завершить на советской границе все «приготовления, требующие более продолжительного времени». Приказ о стратегическом развертывании вооруженных сил Гитлер должен был отдать за восемь недель до намеченного срока операции против Советского Союза.

В связи с этим 13 мая 1941 г. начальник штаба ОКВ (Oberkommando der Wehrmacht – верховное главнокомандование вермахта) фельдмаршал Кейтель издал приказ, согласно которому военнослужащие вермахта (wehrmacht - название вооружённых сил нацистской Германии, происходит от wehr - оружие, оборона и macht - сила) освобождались от всякой ответственности за любые воинские преступления на территории СССР.

Осуществлению плана Гитлера помешало проанглийское восстание в Королевстве Югославия. 25 марта 1941 г. Белград присоединился к Тройственному пакту, поддержав Германию, Италию и Японию. Это вызвало широкое недовольство народных масс, которые совершили государственный переворот и сменили власть в стране. Новое правительство надеялось на поддержку высадившихся в Греции британских войск, а также на помощь со стороны СССР. 5 апреля 1941 г. Белград приостановил действие Берлинского пакта и подписал с Москвой договор о дружбе и ненападении. С политической точки зрения сложилась благоприятная ситуация для нанесения Красной Армией упреждающего удара по гитлеровской армии. Часть наиболее боеспособных немецких войск находилась на Балканах. Поводом для нападения на Третий рейх могли послужить международные обязательства СССР, вытекавшие из только что подписанного с Королевством Югославия договора. Однако Сталин не воспользовался удачным моментом, так как хорошо понимал, что СССР не был готов к войне с Германией.

Непростая обстановка сложилась еще в одном балканском государстве – Королевстве Греция. 28 октября 1940 г. на страну напала фашистская Италия. Греческая армия оказала упорное сопротивление захватчикам. Военные успехи Афин вдохновили Лондон, и он решил расширить свое влияние, направив на Балканский полуостров 53 тысячи военнослужащих. Первые английские, австралийские и новозеландские части прибыли в порты Греции 5 марта 1941 г. Рост военного присутствия Англии на Балканах заставил Гитлера изменить военные планы. Рейхсканцлер Германии боялся, что британцы и их союзники смогут двинуться на север, затем через Югославию вторгнуться в Румынию, захватить нефтепромыслы в Плоешти и оставить немецкую армию без топлива. Гитлер так же опасался, что после нападения на СССР в тыл немецким и румынским соединениям, продвигавшимся вглубь Украины, могут ударить английские, греческие и югославские войска.

6 апреля 1941 г. германская армия при поддержке итальянцев, болгар и венгров напала на Югославию. Одновременно началась операция «Марита» по вторжению немцев в Грецию. Уже через 12 дней Югославия капитулировала. Греция с помощью англичан продержалась до 30 апреля. Остатки греко-британских войск на кораблях были эвакуированы на остров Крит и в Египет. С 20 по 31 мая 1941 г. германская армия провела масштабную воздушно-десантную операцию «Меркурий». Греческий остров Крит был захвачен, а британский экспедиционный корпус в спешке пришлось вывозить морем на египетскую территорию.

Быстрый разгром двух Балканских государств в очередной раз убедил Гитлера в универсальности и эффективности стратегии «молниеносной войны». В то же время участие немецких войск в военных действиях против Югославии и Греции вынудило верховного главнокомандующего вооруженными силами Третьего рейха изменить дату нападения на СССР. Германскому генеральному штабу сухопутных войск потребовалось дополнительное время для переброски частей с Балканского полуострова на советскую границу. Перегруппировка сил в основном была завершена 31 мая 1941 г.

С датой нападения на СССР Гитлер определился 30 мая, когда 1-я танковая группа (в начале Великой Отечественной войны находилась в составе группы армий «Юг», командующий генерал-полковник Клейст) и 2-я армия (организационно входила в группу армий «Центр») вернулись из Югославии. Известно, что Гитлер был мистиком, и день нападения на Советский Союз он выбрал не случайно. 22 июня - это день летнего солнцестояния с самой короткой ночью. В древности арийские народы отмечали его как оккультный праздник в честь бога Солнца. Гитлера не интересовало, что в 1941 г. воскресенье 22 июня выпало на большой православный праздник - день всех святых в земле Российской просиявших.

С 22 июня связано еще одно историческое событие. В 1812 г. в этот день Наполеон издал приказ, в котором обратился к своим войскам с призывом к войне против пятидесятилетнего влияния России на дела Европы. Ложно обвинив Российскую империю в нарушении Тильзитского мира, он объявил о начале военного похода, в котором приняли участие Франция и подконтрольные ей европейские страны. Чтобы придать агрессии якобы освободительный характер Наполеон Бонапарт назвал военную кампанию «второй Польской войной». Гитлер решил повторить поход объединенной наполеоновской Европы с целью поработить теперь уже Советскую Россию.

Торгово-экономическое сотрудничество СССР со странами Запада в предвоенные годы

В Кремле хорошо осознавали неизбежность войны с Германией, но всячески пытались оттянуть её. Нужно было подготовить армию и экономику страны к предстоящим сражениям.

Гражданская война в Испании и советско-финская война показали, что Красная Армия вооружена морально устаревшей боевой техникой. Советское правительство вынуждено было в срочном порядке начать разработку новейшего оружия. Многое делалось для приобретения высокотехнологичного оборудования и современных на то время образцов вооружения за рубежом.

Ещё 6 августа 1930 г. между советским Государственным Орудийно-оружейно-пулеметным объединением и фирмой «Бютаст» («Бюро для технических работ и изучений» компании «Rheinmetall AG») в Берлине был подписан договор о технической помощи. На коммерческой основе в СССР была поставлена техническая документация и 6 образцов артиллерийских систем, производство которых планировалось наладить на советских заводах. Приказом Реввоенсовета от 13 февраля 1931 г. немецкая 3,7 см пушка была принята на вооружение Красной Армии под названием «37-мм про­тивотанковая пушка обр. 1930 г.». Пушка получила заводской индекс 1-К. Но уже вскоре к ней возникли серьезные претензии. В результате потребовалась существенная доработка. В частности, калибр ствола увеличили до 45-мм, а сама пушка получила наименование «45-мм ПТП образца 1933 г.» или хорошо известная «сорокопятка». Немецкое тяжелое пехотное орудие 15 cm sIG 33 образца 1927 г. калибра 150-мм было принято на вооружение РККА под названием «152-мм мортира образца 1931 г.». В ходе модернизации её ствол был удлинен на 65 мм. Всего же к началу производства в 1935 г. в конструкцию немецкой гаубицы пришлось внести более 700 изменений. Еще одна 150-мм германская тяжёлая полевая гаубица 15 cm sFH 13 поступила на вооружение советской артиллерии под названием «152-мм гаубица образца 1931 г. «НГ» («Немецкая Гаубица»). В массовое производство из-за сложности в изготовлении она так и не поступила. Немецкая 7,5-см зенитная пушка 7,5 cm Flak L/59 была принята на вооружение частей ПВО Красной Армии под названием «76-мм зенитная пушка образца 1931 г.» (заводской индекс 3-К). Пушка выпускалась заводом №8 в подмосковных Подлипках (г. Королев). За время производства она неоднократно модернизировалась. В результате появилась «85-мм зенитная пушка образца 1939 г.» (заводской индекс 52-К). Другая немецкая зенитная автоматическая пушка 2.0 cm FlaK 30 была принята на вооружение частей ПВО РККА под названием «20-мм зенитная автоматическая пушка образца 1930 г.» (заводской индекс 2-К). Но и как в случае со 152-мм гаубицей завод №8 не смог освоить серийный выпуск этого технологически сложного зенитного орудия. Надо сказать, что усовершенствованный вариант 20-мм зенитной автоматической малокалиберной пушки предприятия Третьего рейха выпускали всю Вторую мировую войну. Еще одна пушка, которая была закуплена в Германии для частей противовоздушной обороны Рабоче-Крестьянской Красной Армии (РККА) - это прототип автоматической зенитной пушки 3,7 cm FlaK 18. В Советском Союзе она получила наименование «37-мм автоматическая зенитная пушка образца 1930 г.» (заводской индекс 4-К). Пушка должна была производиться на заводе имени Калинина, но предприятие, как и завод №8, оказалось технологически не готово к выпуску подобного рода продукции. В связи с этим за основу была взята лучшая для того времени 40-мм автоматическая зенитная пушка «Бофорс» (Bofors 40 mm Luftvärnsautomatkano), разработанная немецкой компанией «Крупп» («Krupp») и выпускавшаяся в Швеции. По Версальскому мирному договору от 1919 г. Германия не имела права производить на своей территории целый ряд вооружений и боевой техники. Поэтому компания «Крупп» передала своему шведскому филиалу - фирме «Бофорс» (АВ Bofors), документацию и технологию производства зенитного орудия. В конце 1937 г. на заводе им. Калинина на основе 40-мм зенитки «Бофорс» был изготовлен опытный образец отечественной 45-мм автоматической зенитной пушки (заводской индекс 49-К). В то время советские снаряды для малокалиберной артиллерии ПВО имели только контактный взрыватель (срабатывал от удара при точном попадании в цель), и в процессе опытных стрельб калибр зенитного орудия 45-мм был признан избыточным. Было принято решение уменьшить его до 37-мм. В 1939 г. усовершенствованная зенитка поступила на вооружение РККА под названием «37-мм автоматическая зенитная пушка обр. 1939 г.» (заводской индекс 61-К).

Кроме поставок орудий Германия обязалась помочь Советскому Союзу в организации двух конструкторских бюро по разработке артиллерийских орудий. С этой целью 20 немецких конструкторов на четыре года были откомандированы в СССР. Для эффективной работы им было предоставлено право пользоваться архивами компании «Рейнметалл» («Rheinmetall AG»). По условиям соглашения Германия продавала Советскому Союзу производственное оборудование для выпуска 4 артсистем.

Важную роль сыграло экономическое сотрудничество Советского Союза с США и Англией. Тяжелейший экономический кризис, получивший на Западе название «Великая депрессия», вынудил ведущие капиталистические страны пойти на сотрудничество с СССР. С 1930 по 1940 гг. американские компании направили более 100 тыс. специалистов, которые руководили строительством и монтажом американского оборудования почти на 500 строящихся советских заводах. В 1931 г. у американской компании «U.S. Wheel Track Layer Corporation» было приобретено 2 колесно-гусеничного танка «Кристи», а у конструктора Джона Уолтера Кристи - патент на их производство. Американская бронетехника послужила прототипом для отечественных танков серии БТ («Быстроходный Танк»). В Англии была закуплена лицензия на выпуск танка «Виккерс», который стал основой для советского танка Т-26.

Ещё одним торговым партнером Советского Союза, поставлявшим новейшее оружие, была Италия. В 1935 г. между СССР и итальянской фирмой ОТО был подписан договор о проектировании и постройке лидера эскадренных миноносцев. Из верфи Ливорно боевой корабль убыл в конце апреля 1939 г. При проходе через Босфорский пролив его замаскировали под пассажирский теплоход, а на палубе разместили итальянский экипаж. Под названием «Ташкент» эсминец 6 мая 1939 г. прибыл в Одессу и вскоре убыл в Николаев для завершения достройки и установки вооружения. В строй Черноморского флота корабль вступил 22 октября 1939 г.

23 августа 1939 г. в Москве был подписан Договор о ненападении между Германией и Советским Союзом (пакт Молотова – Риббентропа). Это привело к деэскалации напряженности в отношениях между Москвой и Берлином. В прессе двух стран антигитлеровская и антисоветская риторика ушла на задний план. За несколько дней до подписания пакта Молотова – Риббентропа, 19 августа 1939 года, было заключено советско-германское торгово-кредитное соглашение. Оно предусматривало предоставление Советскому Союзу кредита в размере 200 млн. германских марок сроком на 7 лет под 5% годовых. Поставка и оплата советских товаров должны были производиться на основе условий советско-германского соглашения о торговом и платежном обороте от 19 декабря 1938 года. По новому соглашению Москва в течение двух лет обязалась закупать немецкие товары и самое современное для того времени промышленное оборудование. Советский Союз получил доступ к новейшим германским военным технологиям, которые были крайне необходимы для перевооружения Красной Армии. В счет погашения кредита СССР должен был в течение двух лет отгружать Германии сырье и продовольствие на сумму 180 млн. рейхсмарок.

Согласно «Списку «А» отдельных видов оборудования, подлежащих поставке германскими фирмами за счет погашения кредита на основе кредитного соглашения между СССР и Германией от 19 августа 1939 г.» Берлин передавал Советскому Союзу станки различного назначения, автоматическое и полуавтоматическое оборудование, прессы различного назначения, машинное оборудование, краны, прокатные станы, компрессоры, оборудование для химических фабрик, различное электрооборудование, включая трансформаторы, моторы, масляные выключатели, оборудование для угольной промышленности. Кроме того в Германии были закуплены буксиры, плавучие судоремонтные мастерские, 20 рыболовных траулеров, турбины с генераторами, локомобили, контрольные и измерительные приборы, оптические приборы.

Согласно «Списку «Б» отдельных видов оборудования и других товаров, подлежащих поставке германскими фирмами в соответствии с кредитным соглашением между СССР и Германией от 19 августа 1939 г. за счет свободных сумм текущей выручки от советского экспорта» Москва дополнительно приобрела различные станки, специальные машины, автоматическое оборудование, прессы, молоты, оборудование для химических предприятий, включая производство пороха, дюралюминиевые листы, металлы и металлоизделия, химические товары, красители и химические полуфабрикаты, печатные машины, двигатели внутреннего сгорания, машины для испытания материалов, арматуру, пневматические машины и насосы, заготовочные и строительные машины, бумажные машины, бумагообрабатывающие машины, машины для пищевкусовой промышленности, текстильные машины, машины для обувной и кожевенной промышленности, электроды, запасные части, измерительные приборы и пр.

Особую ценность для Советского Союза представляли разделы, касающиеся военного сотрудничества. По списку «А» Москва закупала вооружение на сумму 28,4 млн. германских марок, а по списку «Б» - на 30,0 млн. германских марок.

Германское правительство заверило Кремль, что «будет далее содействовать тому, чтобы представители торгового представительства СССР и советских импортных организаций могли посещать соответствующие предприятия, готовые производить поставки, с целью установления качества заказываемых изделий. Германское правительство также будет оказывать влияние с целью обеспечить представителям торгового представительства СССР и советских импортных организаций возможность после передачи заказа и после предварительного сообщения посещать заводы-поставщики, чтобы удостоверяться в положении и успешности выполнения заказа, при специальных заказах производить необходимые испытания и осуществлять надлежащую приемку».

Согласно достигнутым договоренностям советские оборонщики несколько раз смогли посетить немецкие секретные предприятия и отобрать заинтересовавшие их образцы вооружения и боевой техники.

Для нужд ВВС Красной Армии были приобретены истребители различных марок - пять Heinkel He 100, пять Messerschmitt Bf.109 и пять Messerschmitt Bf.110. Кроме того, закупили бомбардировщики - два Junkers Ju-88 и два Dornier Do-215, а также учебные самолеты – три Bucker Bu 131 Jungmann и три Bucker Bu 133 Jungmeister. Кроме того, Советский Союз получил от немцев авиационное оборудование, высотомеры, прицелы, насосы, винты, моторы, а также поршневые кольца для них. Отечественная авиапромышленность приобрела испытательное оборудование, приборы для определения нагрузок на системы управления самолетом, самописцы скорости, стенды для испытания моторов, клепальные станки-автоматы. Также были закуплены самолетные радиостанции с переговорным устройством, радиопеленгаторы, система кислородного обеспечения на больших высотах, сдвоенные аэрофотокамеры, бомбардировочные прицелы, приборы для слепой посадки, самолетные аккумуляторы, комплекты фугасных, осколочно-фугасных и осколочных бомб и т.д.

Все закупленные немецкие самолеты были тщательно изучены в НИИ ВВС Красной Армии. Вывод, который сделали советские специалисты, оказался неутешительным. Каждый немецкий самолет имел хорошую радиостанцию, радиокомпас, аппаратуру помогавшую произвести «слепую» посадку и другие новинки, не применявшиеся в советском авиастроении.

Помимо образцов авиационной техники Советский Союз приобрел в Германии вооружение для ПВО, включая батарею зенитных пушек Flak-38 калибра 105-мм, дальномеры, прожектора, приборы управления зенитным артиллерийским огнем. В интересах сухопутных войск были куплены средний танк Panzerkampfwagen III (он же PzKpfw III или «Т-III»), три полугусеничных тягача, два комплекта тяжелых полевых гаубиц 21 cm Mrs 18 калибра 211 мм, новейшие противотанковые пушки, двадцать прессов для отжима гильз, различные виды стрелкового оружия, боеприпасы и многое другое.

В целях модернизации советского ВМФ был закуплен недостроенный тяжелый крейсер «Lützow», а также необходимое для завершения его строительства оборудование. Уже в конце мая 1940 г. крейсер был отбуксирован на Балтийский завод в Ленинград. Позже под названием «Петропавловск», а затем «Таллин» крейсер оборонял попавший в блокаду город на Неве. Кроме «Lützow» Советский Союз закупил 5 кораблей двойного назначения. Советские военные судостроители получили из Германии 406-мм и 280-мм трехорудийные корабельные башни, 88-мм пушку для подводных лодок, бомбометы для противолодочных бомб с боекомплектом, пять образцов мин, противотральные ножи для мин, параван-тралы, моторы для катеров, насосы, вентиляторы, гребные валы, рулевые машины, компрессоры высокого давления, судовое медицинское оборудование, оборудование для камбузов, хлебопекарен, корабельной прачечной, аккумуляторные батареи для подводных лодок, освинцованный кабель. Закупки также включали гидроакустическую аппаратуру, судовую электроаппаратуру, системы для уменьшения воздействия качки на морские приборы, перископы, стереодальномеры, оптические квадранты, фотокино-теодолитную станцию, теодолиты, магнитные компасы.

Надо сказать, что часть поставляемых в СССР образцов боевой техники, как например истребитель Heinkel He 100, являлись экспериментальными и так и не были приняты на вооружение люфтваффе. Несмотря на кажущуюся открытость, немцы скрыли от советской делегации свою новейшую разработку – истребитель Focke-Wulf FW-190 «Würger» (первый полет совершил 1 июня 1939 г.) и ряд других перспективных образцов оружия.

Учитывая масштаб советских закупок, германский генералитет жаловался Гитлеру, что Берлин вооружает своего будущего противника. На эти упреки Гитлер отвечал кратко - Москва не успеет воспользоваться переданными ей технологиями. Рейхсканцлер понимал, что поставки самых новейших образцов вооружения усыпляют бдительность высшего советского руководства, вынуждают его критически относиться к информации советской разведки об активной подготовке Германии к нападению на СССР.

Важно отметить, что график советских поставок напрямую зависел от соблюдения аналогичного графика немецкой стороной. При нарушении Германией установленных сроков отгрузки Москва останавливала свой грузопоток до его возобновления Берлином.

В соответствии со «Списком «В» товаров, подлежащих поставке из СССР на основе кредитного соглашения между СССР и Германией от 19 августа 1939 года» Москва отгружала кормовые хлеба, жмыхи, льняное масло, лес, платину, марганцевую руду, бензин, газойль, смазочные масла, бензол, парафин, паклю, рурбоотходы, хлопок-сырец, хлопковые отходы, тряпье для прядения, лен, конский волос, пиролюзит, фосфаты (половина в концентратах), асбест, химические и фармацевтические продукты и лекарственные травы, смолы, рыбий пузырь (Hausenblasen), пух и перо, щетину, сырую пушнину, шкуры для пушно-меховых изделий, меха, тополевое и осиновое дерево для производства спичек. Соглашение предусматривало, что «поставки товаров из СССР по настоящему списку должны быть произведены в течение двух лет на общую сумму 90 000 000 германских марок ежегодно таким образом, что по возможности половина каждого из названных товаров будет поставляться в первый год и половина во второй год».

Поставки военных технологий из Германии были крайне важны для СССР. 2 декабря 1939 г. администрация президента США Франклина Рузвельта ввела так называемое «моральное эмбарго» на торговлю с Советским Союзом. Поводом послужила советско-финская война, начавшаяся 30 ноября 1939 г. Используя военные действия Красной Армии как аргумент, американцы ввели запрет на поставки в СССР авиационной техники и материалов для авиапромышленности. Эмбарго также касалось алюминия, молибдена, авиабензина и других товаров военного или двойного назначения.

10 января 1941 г. в связи с выполнением условий предыдущего торгового соглашения СССР и Германия подписали новое. Готовясь к войне с Советским Союзом, немцы предусмотрели в нем дискриминационное положение. Если советские поставки должны были начаться 11 февраля, то германские только 11 мая 1941 г. Однако под нажимом Москвы Берлин до 22 июня отгрузил Советскому Союзу вооружений и промышленной продукции на 220 млн. рейхсмарок, а СССР отправил сырья и продовольствия на сумму 206,1 млн. рейхсмарок. Причем по просьбе Германии в поставки были дополнительно включены нефть и нефтепродукты, а также из-за неурожая в Бельгии пшеница и другое продовольствие.

Несмотря на активную двухстороннюю торговлю в Кремле понимали, что Германия по-прежнему готовится к войне против СССР. Народный комиссар государственной безопасности Союза ССР Меркулов докладывал 8 февраля 1941 г. Сталину, Молотову и Микояну о ситуации в Третьем рейхе. В шифровке Арвида Харнака, одного из руководителей подпольной антифашистской организации «Красная капелла», говорилось: «по всем данным Германия в 1941 году предполагает начать войну против СССР. Цель войны – отторжение от Советского Союза части европейской территории СССР от Ленинграда до Черного моря и создание на этой территории государства, целиком зависимого от Германии. На остальной части Советского Союза, согласно этим планам, должно быть создано «дружественное Германии правительство». Далее Арвид Харнак известный как агент под псевдонимом «Корсиканец» сообщал о тяжелом экономическом положении в Третьем рейхе: «Положение с хлебом таково, что избежать уменьшения нормы выдачи хлеба по карточкам населению можно только в том случае, если Советский Союз выполнит все поставки по хлебу. Острая нехватка продовольствия ощущается в Бельгии. Командующий военными силами в Бельгии в своем докладе сообщает, что уже в течение нескольких месяцев городское население Бельгии не имеет картофеля. Германия должна в ближайшее время поставить Бельгии 20 000 тонн зерна, при этом ожидает начала торговых переговоров с СССР о запродаже зерна Бельгии.

Наиболее сложно положение с рабочей силой. Все солдаты, получившие так называемый «рабочий отпуск», т.е. отчисленные из армии для работы на производстве, снова отзываются в армию.

Учреждения и предприятия просят у верховного командования оставить в промышленности в общей сложности 6 миллионов человек, подлежащих призыву. Численность германской армии в настоящее время, по общему мнению, составляет 8–9 миллионов человек. Недостаток в рабочей силе немцы надеются отчасти покрыть вербовкой 1–1,5 миллиона рабочих в балканских странах».

Советский «Мобплан № 23»

Рост военного присутствия вермахта на советской границе вынудил руководство СССР начать в апреле 1940 г. разработку нового мобилизационного плана по подготовке страны к войне. 12 февраля 1941 г. проект постановления СНК СССР «О мобилизационном плане на 1941 год» был утвержден Советским правительством. «Мобплану 1941 г.» было присвоено два наименования: по Красной Армии — «Мобплан № 23», по гражданским наркоматам — «Мобплан № 9». Предусматривалось, что все мобилизационные мероприятия должны начаться немедленно и завершиться к 1 июля 1941 г. В результате Красная Армия должна была перейти к армии военного времени. Согласно «Мобплану № 23» планировалось иметь: боевых самолетов в строю - 22 171, самолетов во вспомогательной авиации и вузах - 10 457. Всего танков - 36 879. Из них тяжелых (танки KB и Т-35) - 3907, средних (Т-34 и Т-28) - 12 843, легких БТ - 10 942, легких Т-26 - 1572, легких Т-26 огнеметных - 3546, легких (Т-40, Т-38, Т-37) - 4069. Бронеавтомобилей: -10 679. Из них: средних (БА-10) - 6373, легких (БА-20) - 4306. Тракторов разных типов - 90 847. Автомобилей разного назначения: 595011. Из них: легковых и пикап - 42 454, грузовых ГАЗ - 197 781, грузовых ЗИС - 225 575, специальных - 129 201. Число мотоциклов должно было составить 65 955, прицепов - 76 370. Планировалось иметь зенитных орудий разного калибра всего: 17 291. Из них: 37 мм зенитных - 9854, 76 мм зенитных - 5151, 85 мм зенитных - 2286. Орудий разного калибра и назначения всего: 43932. Из них: 45 мм пушек противотанковых - 14 736, 76 мм пушек полковых - 4751, 76 мм пушек горных - 710, 76 мм пушек дивизионных - 4284, 122 мм гаубиц - 8598, 107 мм пушек - 88, 122 мм пушек - 1786, 152 мм гаубиц - 4765, 152 мм гаубиц-пушек 34/37 г - 2866, 152 мм пушек (БР-2) - 85, 203 мм гаубиц - 1167, 210 мм пушек - 6, 280 мм гаубиц - 54, 305 мм гаубиц - 36. Минометов всего: 45576. Из них: 50 мм - 26 551, 82 мм - 14 401, 107 мм - 1020, 120 мм - 3604. Мобплан предусматривал установить штатную численность отмобилизованной Красной Армии по 1941 году: при отмобилизовании западных округов (АрхВО, ЛВО, ПрибОВО, ЗапОВО, КОВО, ОдВО, МВО, ОрВО, ХВО, СКВО, ПРИВО и УрВО) - 6 503 223 чел. Содержание восточных округов (ДВФ, ЗабВО, СибВО) в усиленном составе частей - 986 000 чел. Общая численность Красной Армии (без формирований гражданских наркоматов) должна была составить 7852423 человек, с гражданскими формированиями устанавливалась в 8 924 953 человек.

В мобплане 1941 г. рассматривалось два варианта порядка проведения мобилизации: скрытый под видом так называемых «Больших учебных сборов (БУС)», а также открытый при проведении общей мобилизации всех вооруженных сил Союза ССР или отдельных военных округов, когда мобилизация объявляется Указом Президиума Верховного Совета СССР.

Ближайшее рассмотрение «Моблана №23» показывает, что многие его показатели были сильно завышены, а потому невыполнимы в установленные сроки. В то же время запланированный значительный количественный рост производства вооружений говорит о стремлении советского руководства сделать все возможное, чтобы в короткие сроки подготовить Красную Армию к войне.

Важно сказать, что ранее утвержденные мобилизационные планы, находившиеся в генеральном штабе РККА и в штабах военных округов, были составлены в расчете на завершение всех запланированных мероприятий к концу 1942 г. К этому же времени должно было закончиться укомплектование войск техникой и вооружением в соответствии со штатами.

Действия Германии по дезинформации советского руководства о сроках нападения на СССР

9 января 1941 г. на совещании штаба OKW (верховное командование вермахта) Гитлер заявил: «Поскольку Россию в любом случае необходимо разгромить, то лучше это сделать сейчас, когда русская армия лишена руководителей и плохо подготовлена».

3 февраля 1941 г. в резиденции Гитлера в Берхтесгаден в Верхней Баварии прошло совещание с высшим военным командованием, посвященное окончательному утверждению плана «Барбаросса». На нём отмечалось, что у Красной Армии «в пехотных дивизиях относительно много танков, но плохих, наскоро собранная техника». «Количественное превосходство у русских, качественное - у нас». «Артиллерией русские вооружены нормально, но техника неполноценная. Командование артиллерией неудовлетворительное». «На границе - крупные силы, возможности отступления ограничены, поскольку Прибалтика и Украина жизненно важны для русских с точки зрения продовольственного снабжения». «При дальнейшей разработке не упускать из виду главную цель: овладеть Прибалтикой и Ленинградом». «Сосредоточение и развертывание войск по плану «Барбаросса» маскировать посредством дезинформации относительно осуществления операции «Морской лев» и второстепенной операции «Марита».

15 февраля 1941 фельдмаршал Кейтель, начальник верховного командования вермахта, подписал директиву, в которой ставилась задача через германских атташе в нейтральных странах организовать массированную дезинформацию советского политического и военного руководства о сроках начала операции «Барбаросса». Дата начала войны постоянно менялась - от середины апреля до конца июня 1941 г. В Берлине пытались спровоцировать Сталина пойти по пути Царя Николая II. 31 июля 1914 г. Российский Император объявил всеобщую мобилизацию в Русскую армию. В ответ на это 1 августа Германия объявила войну России. Гитлер очень надеялся, что история повторится вновь. Тогда Берлин получит прекрасный повод заявить миру о готовящейся советской агрессии против Третьего рейха и необходимости нанести превентивный удар по СССР. В этих условиях Москва делала все от нее зависящее, чтобы не дать Берлину оснований для каких-либо обвинений в подготовке нападения на Третий рейх.

Надо отдать должное германской разведке. Она использовала любые возможности для сбора сведений о своем будущем противнике. Любая информация о Красной Армии и оборонных предприятиях, которая могла пригодиться в предстоящей войне, скрупулезно собиралась. Активно действовала на советской территории немецкая агентура. Германские военные атташе, приглашавшиеся на военные учения в качестве наблюдателей, не стеснялись сочетать дипломатическую миссию со шпионской. Важную роль играла воздушная разведка. На основе полученных фотоснимков составлялись подробные карты советской территории с указанием военных и оборонных объектов на глубину 250-300 км. Сбор разведданных велся даже с помощью гражданских самолетов компании «Люфтганза», летавших из Берлина в Москву и обратно.

Проводя операцию прикрытия, Абвер (разведка вермахта) и СД (служба безопасности рейхсфюрера СС, входила в Главное управление имперской безопасности – РСХА) по всем легальным и нелегальным каналам убеждали Кремль, что Германия готовится к десантной операции «Морской лев» по захвату Британских островов. Дислоцировавшиеся на советской границе части вермахта снабдили картами, разговорниками и справочными материалами о туманном Альбионе. Массированные воздушные бомбардировки Британских островов самолетами люфтваффе известные как «Битва за Англию» преподносилась как часть операции «Морской лев» (по мнению премьер-министра Великобритании У. Черчилля воздушное сражение продолжалось с 10 июля 1940 г. по 18 июня 1941 г. и закончилось победой британцев). Концентрацию немецких войск у границ СССР Гитлер объяснял Сталину как отвлекающий маневр, благодаря которому Лондон должен был поверить, что Берлин не планирует высадку немецкого десанта на Британские острова. Чтобы окончательно запутать советское руководство Абвер подбрасывал дезинформацию, будто бы Гитлер собирается поддержать прогерманское восстание в Ираке, а заодно захватить месторождения нефти в Иране, и в скором времени потребует от Москвы предоставить коридор для прохода немецких войск. Берлин якобы даже получил согласие Стамбула на нанесение удара с территории Турции по англичанам и союзным им иракцам. В связи с этим в Киевском Особом военном округе находилась наиболее мощная группировка Красной Армии. При неблагоприятных условиях она должна была противостоять агрессивным планам Берлина по захвату Украины, а при удачном стечении обстоятельств совместно с германскими войсками принять участие в походе против подконтрольных Лондону стран Ближнего Востока.

Рассчитывая на быструю победу над Советским Союзом, Гитлер запретил пошив и поставку теплой формы одежды для германской армии. Одновременно это должно было послужить очередным доказательством Сталину о якобы мирных намерений Третьего рейха в отношении СССР. И действительно, когда на одном из совещаний советскому вождю разведка в очередной раз доложила об угрозе нападения германских войск, Сталин поинтересовался, а есть ли в немецкой армии теплая форма одежды. Ему ответили, что нет. Тогда советский руководитель спросил, а как же немцы будут воевать зимой в мороз? После этого он задал еще один вопрос - а сколько времени займет пожив теплой одежды для сосредоточенных у советской границы германских войск. В ответ один из участников совещания доложил, что форму пошьют к концу 1942 г. - началу 1943 года. После этого Сталин подытожил – вот тогда война и начнётся.

Описывая операцию по дезинформационному прикрытию министр пропаганды Третьего рейха Геббельс 25 мая 1941 г. записал в своем дневнике: «Что касается России, то нам удалось организовать грандиозный поток ложных сообщений. Газетные «утки» не дают загранице возможности разобраться, где правда, а где ложь».

Ситуацию обостряли донесения от советских разведчиков, работавших в Англии. Один из них Ким Филби, входивший в «Кембриджскую пятерку», информировал Кремль о периодических тайных встречах между представителями Берлина и Лондона с целью заключения сепаратного мира. 10 мая 1941 год заместитель Гитлера по партии Гесс на тяжелом истребителе Messerschmitt Bf-110 (Ме-110) перелетел на Британские острова для проведения переговоров с влиятельным представителем королевского двора герцогом Гамильтоном и с некоторыми членами правящего дома Виндзоров. Гесс по неопытности спрыгнул с парашютом в месте, где его не ждали, и оказался в английском плену. (Несмотря на то, что со дня перелета Гесса прошло более 77 лет, все материалу о его допросах британской контрразведкой до сих пор засекречены). Благодаря информации от «Кембриджской пятерки» цель миссии Гесса вскоре стала известна в Москве. В случае его успешных переговоров с представителями высшего британского руководства и королевского двора война грозила бы Советскому Союзу уже в ближайшие месяцы. В Берлине исходили из того, что при определенных уступках со стороны Третьего рейха Лондон может согласиться на сепаратный мир и даже присоединиться к войне против «агрессивного» Советского Союза. Гитлер так же рассчитывал на ответный шаг со стороны Лондона. В конце мая 1940 г. фюрер не стал уничтожать британский экспедиционный корпус, прижатый немцами к морю во французском Дюнкерке, а позволил ему с минимальными потерями эвакуироваться на Британские острова. 338 тыс. военнослужащих, в том числе 215 тыс. англичан, 123 тыс. французов и бельгийцев в период с 27 мая по 3 июня на различных плавучих средствах смогли уйти в Англию. Еще 50 тыс. французов вывез флот Франции. В плен попало 40 тыс. французских солдат.

После эвакуации союзнических войск из Дюнкерка на берегу осталось множество брошенной боевой техники, вооружения и снаряжения. Всего немцами было захвачено 2472 артиллерийских орудий, 8 тысяч пулемётов и около 90 тысяч винтовок, около 65 тысяч автомашин и 20 тысяч мотоциклов, 68 тысяч тонн боеприпасов, 147 тысяч тонн топлива, 377 тысяч тонн военного снаряжения и другого имущества. Весь этот арсенал поступил на вооружение вермахта.

В ходе молниеносной военной кампании против Франции к немцам попал секретный архив союзников. Из найденных документов следовало, что англичане вместе с французами готовили бомбардировки советских нефтепромыслов и портов в районах городов Баку, Батуми, Поти и Грозный. План получил название «Остриё копья» («Pike») и должен был вступить в действие в конце июня - начале июля 1940 г. Цель совместной англо-французской акции – якобы поддержка Финляндии в войне с Советским Союзом (советско-финская война завершилась 12 марта 1940 г.). На самом деле в политических кругах Лондона полагали, что успешное проведение операции должно было продемонстрировать Гитлеру, что врагом Британской короны является не Германия, а СССР. Вывод из строя на продолжительное время основных районов советской нефтедобычи должен был лишить Красную Армию топлива, после чего она превратилась бы в легкую добычу для вермахта. Поводом для немецкой агрессии могло послужить прекращение поставок нефти из Советского Союза. Однако коварному плану англичан и французов не суждено было сбыться.

После падения Парижа Гитлер опубликовал захваченные секретные документы, чем завоевал определенное доверие Сталина. Узнав о замыслах англичан и французов, командование Красной Армии значительно усилило ПВО в районах нефтедобычи на Кавказе.

О развитии событий по нежелательному для Кремля сценарию предупреждал и советский разведчик Рихард Зорге. К сожалению, в Москве информации, которую «Рамзай» (агентурный псевдоним Р. Зорге) направлял в Разведуправление Генштаба РККА, не доверяли. Находясь в Японии в качестве пресс-секретаря германского посольства, он официально работал на немецкую разведку и, по сути, являлся двойным агентом.

Повышенную нервозность в Кремле создавали и действия США. 16 апреля 1941 г. Вашингтон представил четыре основополагающих принципа в качестве основы для международных отношений. Они включали: «1.Уважение территориальной целостности и суверенитета всех стран. 2.Поддержка принципа невмешательства во внутренние дела других стран. 3.Поддержка принципа равенства, включая равенство коммерческих возможностей. 4.Соблюдение статус-кво в Тихом океане, за исключением того, что этот статус-кво может быть изменен мирными средствами». Принципы были озвучены на следующий день после бегства короля и правительства Югославии из оккупированной немцами страны. Исходя из дипломатического языка, можно было сделать вывод, что в случае войны между Германией и Советским Союзом Соединенные Штаты будут поддерживать ту страну, на которую будет совершено нападение. Кроме того из представленных принципов вытекало, что Вашингтон будет поддерживать Берлин даже в том случае, если Третий рейх спровоцирует СССР на превентивный удар. Основанная на двойных стандартах по отношению к СССР политика Белого дома объяснялась широкими торговыми связями между гитлеровской Германией и Соединенными Штатами Америки. И хотя с началом Второй мировой войны Вашингтон заявил о свертывании торгово-экономического сотрудничества с Берлином, реально оно продолжались до 11 декабря 1941 г., когда Третий рейх объявил войну США. Но и после этого крупные частные американские компании в ущерб национальным интересам своей страны сохраняли торгово-экономические связи с Берлином. Отношения поддерживались через третьи страны – Испанию, Португалию и Латинскую Америку.

Кульминацией операции по дезинформации высшего руководства Советского Союза стал прилёт в Москву германского военно-транспортного самолета «Юнкерс-52». В приказе наркома обороны СССР от 10 июня 1941 года № 0035 «О факте беспрепятственного пропуска через границу самолета Ю-52 15 мая 1941 г.» отмечалось: «15 мая 1941 года германский внерейсовый самолет Ю-52 совершенно беспрепятственно был пропущен через государственную границу и совершил перелет по советской территории через Белосток, Минск, Смоленск в Москву». Несмотря на серьёзность происшествия нарком обороны на виновных наложил очень мягкие взыскания – выговор и замечание. Что касается заместителя начальника Главного управления ПВО генерал-майора артиллерии А.А. Осипова, то он даже не был снят с должности, а всего лишь было «обращено его внимание» «на слабую организацию системы наблюдения и оповещения».

Немецкий самолет приземлился на Центральном аэродроме Москвы (Ходынское поле). Согласно архивным документам он привез запчасти.

По мнению целого ряда историков на борту самолета кроме груза находился пассажир, который быстро сел в ожидавшую его легковую машину. Согласно этой версии посланник доставил Сталину письмо Гитлера, в котором фюрер убеждал советского вождя в своих мирных намерениях и в клеветнических обвинениях англичан стремящихся поссорить Советский Союз с Третьим рейхом. Кем мог быть пассажир самолета «Юнкерс-52» (и был ли он вообще) до сих пор остается загадкой. Неизвестен и подлинный текст доставленного письма. В Интернет опубликована лишь его возможная художественная версия. Вероятнее всего в Москву прилетал один из высокопоставленных руководителей Третьего рейха. Иначе он не смог бы в случае необходимости встретиться со Сталиным и убедить его в якобы мирных намерениях Гитлера. Можно предположить, что передача письма могла пройти на даче советского руководителя, так как в службе охраны Кремля и в журнале посещений о прибытии германского гостя никаких сведений нет. Подтверждением этой версии служит крайне болезненная реакция Сталина на записку наркома обороны маршала С.К. Тимошенко и начальника генерального штаба РККА генерала армии Г.К. Жукова, которая была передана советскому вождю тоже 15 мая 1941 г.

О подготовке превентивного удара Красной Армии по фашистской Германии

Осознавая растущую внешнюю угрозу, 5 мая 1941 г. Сталин во время банкета на закрытом приеме в Кремле обратился к выпускникам и преподавателям военных академий. Он, в частности сказал, что Германия является наиболее вероятным противником СССР. Далее советский вождь отметил, что «…теперь, когда мы нашу армию реконструировали, насытили техникой для современного боя, когда мы стали сильны - теперь надо перейти от обороны к наступлению. Проводя оборону нашей страны, мы обязаны действовать наступательным образом. От обороны перейти к военной политике наступательных действий. Нам необходимо перестроить наше воспитание, нашу пропаганду, агитацию, нашу печать в наступательном духе. Красная Армия есть современная армия, а современная армия - армия наступательная». После нападения Германии на СССР текст выступления Сталина попал в руки немцев и был использован геббельсовской пропагандой для оправдания превентивного удара по Советскому Союзу.

Надо сказать, что доклады на тему будущей наступательной войны под названием «Соображения об основах стратегического развертывания Вооруженных сил Советского Союза на Западе и Востоке на 1940 и 1941 годы» были заслушаны Советским правительством 18 сентября и 14 октября 1940 г., а затем 11 марта 1941 г. Каждый раз в зависимости от военно-политической обстановки в мире «Соображения» перерабатывались. Так, в «Записке наркома обороны СССР и начальника Генштаба Красной Армии в ЦК ВКП(б) И.В. Сталину и В.М. Молотову об основах стратегического развертывания вооруженных сил СССР на Западе и на Востоке на 1940 и 1941 годы» отмечалось, что «Германия вероятнее всего развернет свои главные силы к северу от устья р. Сан, с тем чтобы из Восточной Пруссии через Литву нанести и развить главный удар в направлении на Ригу, на Ковно и далее на Двинск, Полоцк или на Ковно, Вильно и далее на Минск. Не исключена возможность, что немцы, с целью захвата Украины, а в дальнейшем и Кавказа, сосредоточат свои главные силы к югу от устья р. Сан в районе Седлец, Люблин с направлением главного удара на Киев. Основным, наиболее политически выгодным для Германии, а, следовательно, и наиболее вероятным является 1-й вариант ее действий, т.е. с развертыванием главных сил немецкой армии к северу от устья р. Сан» (река Сан – приток Вислы, находится на юге Польши. Устье расположено в районе города Сандомир).

Восприняв речь Сталина как руководство к действию нарком обороны маршал С.К. Тимошенко и начальник генерального штаба РККА генерал армии Г.К. Жуков поручили заместителю начальника генерального штаба генерал-лейтенанту Н.Ф. Ватутину совместно с заместителем начальника оперативного управления генштаба генерал-майором А.М. Василевским разработать директиву известную как «Соображения по плану стратегического развёртывания сил Советского Союза на случай войны с Германией и её союзниками». 15 мая 1941 г. с проектом директивы ознакомились нарком обороны маршал С.К. Тимошенко и начальник генерального штаба генерал армии Г.К. Жуков. Докладную и проект документа без каких-либо подписей Г.К. Жуков передал Сталину через личного секретаря советского вождя Н.А. Поскребышева. В записке предлагалось в ответ на реально существующую угрозу вторжения гитлеровских войск нанести упреждающий удар по врагу. До начала наступления необходимо было провести скрытую мобилизацию и скрытное сосредоточение войск. Задача, которая ставилась перед Красной Армией – овладеть Польшей, отрезать Германию от Балканских стран и румынской нефти, захватить Восточную Пруссию. Основной удар должно было нанести левое крыло Западного фронта в направлении Люблин - Деблен - Седлец с целью окружения и разгрома немецкой группировки южнее Варшавы. Другой удар наносили силы Юго - Западного фронта, наступавшие в направлении Краков - Катовице с перспективой выхода на Бреслау (Братислава). По аналогии с недавно завершившимися военными конфликтами с Японией и Финляндией полный разгром Германии высшим командованием Красной Армии не предусматривался. Планировалось лишь отбросить немцев от границы на 250 - 500 км.

Зная о неготовности советских войск к войне и об отсутствии у СССР стран-союзников (за исключением Монголии) Сталин не согласился с содержанием записки. По воспоминаниям Жукова на следующий день Поскребышев сообщил, что «Сталин был сильно разгневан моей докладной и поручил ему передать мне, чтобы я впредь таких записок «для прокурора» больше не писал, что председатель Совнаркома больше осведомлен о перспективах наших взаимоотношений с Германией, чем начальник Генштаба, что Советский Союз имеет еще достаточно времени для подготовки решительной схватки с фашизмом. А реализация моих предложений была бы только на руку врагам Советской власти».

Председатель Совнаркома И.В. Сталин (назначен 6 мая 1941 г.) хорошо понимал, что упреждающий удар Красной Армии по германским войскам привел бы к крайне негативным международным последствиям. Запад объявил бы Советский Союз агрессором, а это в свою очередь, способствовало быстрому заключению мирного договора между Германией и Англией. Да и США наверняка заняли бы сторону Третьего рейха. Свою злую роль могло сыграть и личное письмо Гитлера. Даже если считать послание выдумкой некоторых историков, то дальнейшие действия Сталина говорят о том, что советский вождь больше поверил лживым заверениям в мирных намерениях рейхсканцлера Германии, чем справедливым опасениям маршалов и генералов РККА.

В то же время согласись Сталин с предложением Жукова нанести превентивный удар – и ситуация оказалась бы еще хуже. Уже после победы над фашистской Германией в 1945 г. Маршал Советского Союза Г.К. Жуков вспоминал, что поддержи в 1941 г. Сталин его инициативу – и хорошо подготовленные войска вермахта достаточно быстро бы разгромили наступление не имевших боевого опыта частей Красной Армии.

Мероприятия наркомата обороны и генштаба РККА накануне войны

Германия сосредоточила вдоль советской границы почти 4,5 млн. военнослужащих. Они были сведены в 182 дивизии и 19 бригад (равнозначно 9 дивизиям). Гитлеровцы располагали 48 тысячами орудий и минометов, почти 4,3 тысячами танков и примерно 5 тысячами самолетов. Кроме того, на вооружении вермахта находилась боевая техника, захваченная гитлеровцами при разгроме Франции, Чехословакии, Бельгии, Голландии, Норвегии, а также брошенная англичанами в Бельгии, на о. Крит и в других местах.

Берлин отвергал любые обвинения Москвы в подготовке нападения на СССР. Основным аргументом было недостаточное количество немецких танков и самолетов в районе советской границы, которое не позволяло Германии вести активные наступательные действия. Следует сказать, что Гитлер приступил к переброске своих войск 4 февраля. Примерно за полтора-два месяца до начала войны немцы организовали скрытную перевозку танков. Самолеты в условиях строжайшей маскировки были перебазированы на приграничные аэродромы в первые три недели июня. Приказ, содержащий сигнал «Дортмунд» о выдвижении германских войск непосредственно к границе, Гитлер отдал вечером 20 июня 1941 г.

Несмотря на жесткую критику идеи упреждающего удара, Сталин в основном согласился с предложенными Тимошенко и Жуковым мерами по защите советско-германской границы. В частности, было принято решение образовать в 5 приграничных округах первый стратегический эшелон из 15 армий прикрытия. Большая часть этих войск в 1939-40 гг. была переброшена из внутренних округов на Запад для участия в «освободительном походе» с целью возврата территорий ранее входивших в состав Российской империи. Благодаря этому советская граница, которая проходила в 32 км от Ленинграда, в 35 км от Минска и в 45 км от Одессы была отодвинута на значительное расстояние.

Готовясь к войне, советское командование приняло решение о выдвижении сил Красной Армии на Запад. Начиная с 13 мая по 18 июня 1941 г. нарком обороны маршал С.К. Тимошенко и начальник генштаба генерал армии Г.К. Жуков подписали ряд директив на имя командующих войсками приграничных округов. Из Москвы последовали указания о развертывании войск согласно планам прикрытия госграницы (от приведения корпусов и дивизий в полную боевую готовность Сталин категорически отказался).

Была поставлена задача в срок с 5 до 20 июня 1941 г. разработать новый детальный «План обороны государственной границы», а также другие важные документы. Под видом учебных сборов с середины мая и до начала июня из мобилизационного резерва было призвано 802 тыс. человек. Их сразу же направили на укомплектование армий, расположенных у западной границы, а также частей в укрепрайонах. Майские и июньские директивы исключали нанесение превентивного удара по Германии.

Понимая, что в случае войны имеющимися силами немцев не разбить, генеральный штаб с 13 мая 1941 г. под видом летних лагерных сборов начал переброску 28-ми стрелковых дивизий, 9-ти управлений корпусов и 4-х армейских управлений (16-го из Забайкальского, 19-го из Северо-Кавказского, 21-го из Приволжского и 22-го из Уральского военных округов). Кроме того, готовилось перемещение 20-й армии в район Смоленска. Войска должны были разместиться во внутренних округах, которые в 1939-40 гг. оставили корпуса и дивизии, ушедшие на Запад. Планировалось, что 5 новых армий займут рубеж в 400 – 600 км от границы по рекам Западная Двина (Белоруссия) и Днепр (Украина), образовав по линии Витебск – Гомель – Киев – Кременчуг второй стратегический эшелон армий резерва Главного Командования. Однако до начала войны удалось перебросить лишь небольшую часть кадрированных (сокращенного состава) соединений.

По замыслу наркомата обороны и генерального штаба в случае нападения Германии войска расположенные в укрепрайонах первого стратегического эшелона армий прикрытия совместно с пограничниками должны были в течение двух недель отражать нападение крупных сил противника, одновременно прикрывая мобилизационное развертывание и сосредоточение второго стратегического эшелона армий резерва Главного Командования.

Всего накануне войны в состав первого стратегического эшелона из 15-ти армий прикрытия вместе с резервом входило 170 дивизий и 2 бригады (2,68 млн. человек), а также силы трех флотов (220 тыс. человек). Несмотря на 34500 орудий и минометов, а также большое количество танков и самолетов, почти вся техника была морально и физически устаревшей. Часть вооружения оказалось не боеготовым. Так, на 22 июня 1941 г. в Западных приграничных округах находилось 1635 истребителей И-16 различных модификаций, что составляло 26% от общего числа истребителей. Черноморский, Балтийский и Северный флоты имели на вооружении еще 344 самолета И-16. Кроме того, в Западных округах находилось 1300 истребителей И-153 («Чайка»). Из-за технического несовершенства советские самолеты имели дальность действия порядка 600 км. Боевой радиус не превышал 300 км. С учетом того, что на непосредственное выполнение боевой задачи требовалось какое-то время, боевой радиус советских истребителей не превышал 200-250 км.

В Западных округах имелось лишь чуть более 1800 танков и 1540 самолетов новых типов, не уступающих или превосходящих технику противника. На первый стратегический эшелон возлагалась оборона фронта протяженностью 4,5 тыс. км и глубиной до 400 км. Из этого количества войск 56 дивизий и 2 бригады располагались в 8 - 20 км от границы, образовав первый оперативный эшелон. Второй оперативный эшелон в составе 52 дивизий дислоцировался в 50 - 100 км от противника. Он имел задачу удержать прорвавшиеся немецкие части. Кроме того, в оперативной глубине 100 - 400 км находились 62 дивизии резерва командующих округами. Так как первый стратегический эшелон армий прикрытия не был до конца укомплектован личным составом и боевой техникой, на его отмобилизование отводилось от 2-х часов до 4-х суток. Планировалось, что оборона границы будет сопровождаться контратаками и другими активными действиями частей Красной Армии.

Для быстрого снабжения обороняющихся частей первого стратегического эшелона армий прикрытия и переходящего в контрнаступление второго стратегического эшелона армий резерва Главного Командования основные запасы боеприпасов и горюче-смазочных материалов были складированы на удалении 50 - 200 км от границы. Уже в первые дни войны почти все они были либо уничтожены, либо попали в руки врага.

Второй стратегический эшелон резерва Главного Командования из 5 армий (16, 19, 20, 21, 22-я) был сформирован 21 июня 1941 г., то есть за день до начала войны. В него должно было войти 55 дивизий. В июне 1941 г. были сформированы три армии: 21-я на базе управления и войск Приволжского военного округа, 22-я на базе дивизий Уральского военного округа, 20-я на базе управления и войск Орловского военного округа. 19-я армия была сформирована в мае 1941 г. на базе управления и войск Северо-Кавказского военного округа. И только 16-ю армию сформировали в июле 1940 г. в Забайкальском военном округе. Ее переброска на Украину началась 25 мая 1941 г. Еще две армии, 24-я и 28-я, впервые были сформированы сразу после начала гитлеровской агрессии. 24-ю армию сформировали в Сибирском военном округе на основании директивы Ставки Верховного Главнокомандования от 28 июня 1941 г. №0082, а 28-ю армию сформировали на базе Архангельского военного округа на основании директивы Ставки ВГ от 28 июня 1941 г. №0081.

Советские войска второго стратегического эшелона резерва Главного Командования должны были находиться на расстоянии 400 - 600 км от госграницы. Еще две армии, 24-я и 28-я, в составе 19-ти дивизий по плану генштаба должны были разместиться юго-западнее и северо-западнее Москвы. В случае начала войны на группу из 7 резервных армий возлагалась задача в срок от 10 до 20 дней провести отмобилизование и развертывание. Вслед за этим стрелковые дивизии и механизированные корпуса второго стратегического эшелона резерва Главного Командования при поддержке авиации должны были нанести мощный контрудар по врагу, перенеся войну на территорию противника.

К сожалению, несмотря на срочно принятые советским руководством меры по формированию второго стратегического эшелона резерва Главного Командования сформировать его полностью к началу войны так и не удалось.

Если говорить о Войсках ПВО, то они перед войной были обеспечены зенитными орудиями среднего калибра на 84%. Из них 65% составляли 76-мм пушки образца 1931 и 1938 гг., которые как устаревшие были сняты с производства в 1940 г. Выпуск усовершенствованных орудий калибра 85-мм только что начался и ощущалась их большая нехватка. Обеспеченность частей ПВО пушками малого калибра составляла 69,4%, зенитными пулеметами – 55,7%.

Все полки и батальоны зенитных прожекторов Войск ПВО насчитывали 1597 прожекторных станций. Прожекторами-сопроводителями штат был укомплектован на 53,4%, прожекторами-искателями – на 20,5%. Дальность луча отечественных прожекторов была в 2 раза ниже, чем у зарубежных аналогов.

На вооружении полков и отдельных дивизионов имелось 850 аэростатов заграждения, что не превышало 50% штатного состава.

Для решения задач противовоздушной обороны ВВС РККА выделяли 40 истребительных авиационных полков, насчитывавших 1500 боевых самолетов и 1206 экипажей. На защите Москвы, Ленинграда и Баку было сосредоточено 70% авиации предназначенной для ПВО. Истребительная авиация, решавшая задачи ПВО, была укомплектована самолетами лишь на 60% от штата.

Самая сложная ситуация сложилась в частях и подразделениях службы воздушного наблюдения, оповещения и связи (ВНОС). К 22 июня 1941 г. войска ВНОС были укомплектованы телефонными средствами на 70-75%, радиосредствами – на 20-25%, биноклями – на 26% от штата. В них насчитывалось 75 установок радиообнаружения. Однако только 28 комплектов станций РУС-1 и 6 комплектов усовершенствованных станций РУС-2, находившихся в опытной эксплуатации, были развернуты.

Обстановка в приграничных частях Красной Армии перед началом войны

С целью прикрытия приграничных войск и перехвата бомбардировщиков противника в его тылу, а также исходя из ограниченной дальности действия советских истребителей, значительная часть аэродромов армейской авиации размещалась на расстоянии 10 - 30 км от линии государственной границы. С началом войны дальнобойная артиллерия вермахта внезапным ударом смогла уничтожить советскую армейскую аэродромную сеть вместе с самолетами. Одновременно 66 аэродромов, на которых базировалось 70% авиации Западных приграничных военных округов (без ЛенВО), подверглось массированным ударам с участием более 1000 бомбардировщиков противника. За первый день войны было уничтожено 1200 советских самолетов, 800 из которых на аэродромах.

Эта трагедия произошла из-за того, что целый ряд командиров, начиная с части и выше, не верили в скорое начало войны и не торопились выполнять директивы наркома обороны и начальника генерального штаба о рассредоточении авиации на запасные аэродромы и их последующей маскировке.

В 2017 г. Министерством обороны Российской Федерации были рассекречены документы, отражающие обстановку в приграничных округах перед Великой Отечественной войной. В одном из них бывший заместитель начальника разведывательного отдела штаба Прибалтийского особого военного округа (Северо-Западного фронта) генерал-лейтенант К.Н. Деревянко вспоминает: «Группировка немецко-фашистских войск накануне войны …, особенно в приграничных районах, в последние дни перед войной была известна штабу округа достаточно полно и в значительной ее части подробно». «Командование и штаб округа располагали достоверными данными об усиленной и непосредственной подготовке фашистской Германии к войне против Советского Союза за 2-3 месяца до начала военных действий». «Однако … командование округом недооценивало надвигающейся угрозы и ко многим разведданным относилось с некоторым недоверием».

Начальник оперативного отдела штаба Киевского особого военного округа (Юго-Западного фронта) будущий Маршал Советского Союза И.Х. Баграмян вспоминает: «План обороны государственной границы был доведен до войск в части их касающейся…». По особому распоряжению войска первого оперативного эшелона или войска прикрытия должны были располагаться вдоль всей границы в подготовленных полевых позициях. В удалении 25-30 км от государственной границы другая часть войск округа должна была создать вторую оборонительную полосу. Кроме того создавался резерв командующего Юго-Западным фронтом. Заблаговременный выход войск прикрытия «на подготовленные позиции Генеральным Штабом был запрещен, чтобы не дать повода для спровоцирования войны со стороны фашистской Германии». «Через Оперативный отдел штаба Киевского Особого округа никаких распоряжений о приведении войск в боевую готовность не поступало». «…по распоряжению Генерального Штаба 21 июня, т.е. накануне нападения фашистской Германии на нашу Родину, штаб Киевского Особого военного округа выступил из Киева в г. Тарнополь, на восточной окраине которого был заблаговременно подготовлен КП фронта». «…командование и штаб Киевского Особого военного округа добились разрешения Генерального Штаба своевременно возвратить всю артиллерию в свои соединения». «В ночь с 21 на 22 июня командиры всех авиасоединений ВВС округа получили приказание из штаба округа о рассредоточении и маскировке самолетного парка на аэродромах. Это приказание было приведено в исполнение. Благодаря этому потери ВВС округа от внезапных ударов авиации немцев были резко сокращены». «Однако отсутствие боевого опыта резко снижало качество управления войсками…».

В то же время части успевшие получить боевой опыт оказались на голову выше необстрелянных. Так командующий 72-й стрелковой дивизией 8-го стрелкового корпуса 26-й Армии Киевского особого военного округа (Юго-Западного фронта) генерал-майор П.И. Абрамидзе вспоминает: «Самым положительным, придающим силы боеспособности было то, что весь личный состав 72 СД (стрелковой дивизии) участвовал в борьбе с финскими белогвардейцами в 1939-1940 гг., где получил большой опыт ведения войны в самых тяжелых условиях».

Это же касается и лётчиков, участвовавших в военных конфликтах перед Великой Отечественной войной. Советские пилоты, имевшие боевой опыт, не только не уступали немецким, но и часто превосходили их, хотя и сражались на устаревших самолетах. Так, только 22 июня 1941 г. летчики ВВС РККА сделали почти 6 тысяч самолето-вылетов и сбили более 200 самолетов противника (по данным немецкого архива Bundesarchiv во Фрайбурге было потеряно или повреждено в бою 111 немецких самолетов, небоевые потери составили 56 самолетов, кроме того, авиация Румынии потеряла не менее 11 самолетов; общие потери противника – 178 самолетов). За первый месяц воздушных боев, с 22 июня по 19 июля, авиация люфтваффе потеряла почти 1300 самолетов.

Основные причины неудач Красной Армии

Советско-финская война, а так же крупномасштабные учения Красной Армии, на которые приглашались иностранные военные атташе, показали довольно слабый уровень боевой подготовки многих воинских частей. Главная причина крылась в резком росте Вооруженных сил. На 1 сентября 1939 г. штатная численность Красной Армии была установлена в 2, 265 млн. человек. Но после начала Второй мировой войны уже 7 сентября 1939 г. началось мобилизационное развертывание советских войск, которое проводилось в скрытой форме под видом учебных сборов.

1. Резкий рост численности РККА.

К 22 июня 1941 г. кадровая численность Красной Армии была доведена до 4826,9 тыс. человек. О стремительном росте числа военнослужащих говорит и такой факт. С 1937 г. по июнь 1941 г. численность наземных войск ПВО страны выросла в 6 раз.

Быстрый рост числа военнослужащих кроме позитивного значения имел и негативные последствия. Новобранцев нужно было обеспечить жильем, накормить, одеть, обуть, вооружить, а также организовать их боевую учебу. Увеличение числа слабо обученных солдат сопровождалось нехваткой хорошо подготовленных командиров взводов, рот и батарей. Так, в 1936 г. в Красной Армии по штату предусматривалась 58 582 лейтенантских должности. В 1941 г. количество таких должностей выросло до 147 320. К 15 июня 1941 г. общая численность командного и начальствующего состава (без политсостава, ВВС, ВМФ и НКВД) составляла по списку 439143 человека или 85,2% от предусмотренного штата (14,8% - недокомплект). Согласно данным главного управления кадров Рабоче-Крестьянской Красной Армии на начало 1941 г из 1883 командиров полков 14% получили академическое образование, 60% закончили военные училища, 26% получили ускоренное военное образование. Укомплектовать штаты младшего командно-начальствующего состава удалось за счет призыва офицеров запаса и перехода на годичную программу подготовки в военных училищах. На должности сержантского состава стали назначать лиц с шестью классами образования и выше.

2. Недостаточный уровень боевой подготовки.

Обучение будущих офицеров в военных училищах велось ускоренными темпами и оставляло желать лучшего. Особенно это касалось летчиков, танкистов и артиллеристов. Летчиков учили взлету, посадке и умению держать строй. Занятиям по ведению воздушного боя и точному бомбометанию должного внимания не уделялось. В частности, по состоянию на 15 апреля 1941 г. боевая готовность авиационных частей ВВС Западного особого военного округа одной из комиссий оценивалась крайне негативно: истребители — не боеспособны (в воздухе почти не стреляли, воздушных боев не вели), бомбардировщики — ограниченно боеспособны (мало бомбили, мало стреляли, мало выполняли маршрутные полеты). Лозунг «На войне доучитесь!» с началом боевых действий привел к неоправданно большим потерям.

В сборнике «Русский архив: Великая Отечественная: Приказы народного комиссара обороны СССР. Т. 13 (2-1)» опубликованы рассекреченные приказы и директивы Народного комиссара обороны СССР Маршала Советского Союза С.К. Тимошенко и Начальника Генерального штаба Красной Армии генерала армии Г.К. Жукова. В предвоенных документах отмечается целый ряд грубейших нарушений воинской дисциплины, уставов и наставлений, резко снижающих боеспособность советской авиации. В частности, в приказе «О задачах ВВС Красной Армии в связи с большой аварийностью» № 0200 от 28 августа 1940 г. говорится: «Установлено, что основными причинами, порождающими аварийность, являются:

• 1. Чрезвычайно низкая дисциплина, расхлябанность и неорганизованность в частях ВВС Красной Армии. В результате слабого контроля приказы, уставы и наставления по производству полетов, регламентирующие летную работу, твердо и последовательно не выполняются…. Большое количество пьянок с дебошами, самовольные отлучки и прочие аморальные проступки, несовместимые со званием командира, красноармейца, характеризуют низкое состояние дисциплины и порождают аварийность.

• 2. Постановка учебно-боевой подготовки во многих полках неудовлетворительная. Планирование боевой подготовки производится «вне времени и пространства», что является следствием незнания подготовленности эскадрилий и ведет к постановке непосильных и нереальных задач. В эскадрильях до сих пор не научились индивидуально подходить к летчику — ставить задачи в соответствии с его подготовкой, в результате чего происходят аварии и катастрофы. Командующие ВВС округов не поняли необходимости последовательного обучения частей…

• 3. Штурманская подготовка в большинстве частей, и особенно в истребительных, находится на низком уровне. Знание основ навигации слабое. Происходит чрезмерно большое количество потерь ориентировки, в том числе и у руководящего командного состава.

• 4. Как массовое явление — плохое знание материальной части летным и техническим составом. Летчики и часть командиров слабо знают данные своего самолета и мотора. Летчики, не зная материальной части, боятся контролировать работу технического состава. Командиры частей и подразделений, сами не зная материальной части самолета и мотора, не требуют и не проверяют знания подчиненного им состава. Прием самолета летчиком от техника, как требует приказ НКО № 93, не организован и превращен в формальность; в результате этого гибнут люди и материальная часть… В одном полку ЗапОВО обнаружена книга приема и сдачи самолетов, в которой за десять дней вперед летчик расписался за принятую машину. Техническая учеба развернута слабо, а в ряде полков ее нет в течение всего лета, что приводит к плохому состоянию материальной части, к вылету без горючего, с неснятыми струбцинками, незнанию, как аварийно выпустить шасси и как переключить краны бензобаков.

• 5. Большое количество поломок, аварий и катастроф происходит при взлетах и посадках самолетов. Это говорит о том, что важные элементы техники пилотирования, взлет и посадка у молодых летчиков не отработаны.

• 6. Проверка техники пилотирования поставлена плохо, проводится нерегулярно и не в сроки, указанные № 69 НПП-38. Просмотр летных книжек показал, что ошибки, отмеченные при поверке техники пилотирования, не устраняются, а только фиксируются, т. е. сознательно происходит самое возмутительное безобразие, когда летчик с известными и неустраненными ошибками продолжает летать на более сложное задание, с ним не справляется, повторяет ошибки, бьет самолет и гибнет сам….

• 7. В частях ВВС на должностях командиров полков, эскадрилий и звеньев находятся командиры, не имеющие достаточного опыта в руководстве частями и подразделениями.

Командующие ВВС округов, командиры дивизий и полков не поняли необходимости особо учить и воспитывать кадры, а предоставили их самим себе. Не желающие понять необходимость дисциплины, выполнения приказов, уставов и наставлений должны быть изъяты из частей ВВС Красной Армии».

Не лучше была ситуация и в войсках ПВО. В связи с назначением Маршала Советского Союза С.К. Тимошенко на должность Народного комиссара обороны СССР работала специальная комиссия по составлению акта по приему дел от Маршала Советского Союза К.Е. Ворошилова. В акте комиссии от 8 мая 1940 г. № 690 записано: «противовоздушная оборона войск и охраняемых пунктов находится в состоянии полной запущенности. Существующее состояние ПВО не отвечает современным требованиям. Вооружению зенитной артиллерии не уделялось должного внимания. Совершенно недостаточна обеспеченность приборами управления зенитной артиллерии… Слабо развиты прожекторные части, не все объекты обеспечены прожекторами… Служба ВНОС плохо организована, вооружена и слабо подготовлена, не обеспечивает своевременного обнаружения самолетов противника. Радиоперехватывающие средства (РУС и «Редут») имеются только в отдельных образцах… Руководство Наркомата обороны работой местных пунктов ПВО неудовлетворительное и слабое. При существующем состоянии руководства и организации ПВО должная защита от воздушного нападения не обеспечивается».

3. Низкая воинская дисциплина.

Еще в одном приказе от 27 декабря 1940 г. № 0367 «О маскировке аэродромов и материальной части Военно-воздушных сил» отмечается: «Приказом HKО 1939 г. № 0145 требовалась обязательная маскировка всех вновь строящихся оперативных аэродромов. Главное управление ВВС Красной Армии эти мероприятия должно было провести не только на оперативных аэродромах, но и на всей аэродромной сети ВВС. Однако ни один из округов должного внимания этому приказу не уделил и его не выполнил. Необходимо осознать, что без тщательной маскировки всех аэродромов, создания ложных аэродромов и маскировки всей материальной части в современной войне немыслима боевая работа авиации»….

Несмотря на выход приказа № 0367 ситуация в ВВС практически не менялась, о чем говорит выход приказа от 19 июня 1941 г. № 0042, за три дня до войны. В нем, в частности, говорится: «По маскировке аэродромов и важнейших военных объектов до сих пор ничего существенного не сделано…. Аналогичную беспечность к маскировке проявляют артиллерийские и мотомеханизированные части: скученное и линейное расположение их парков представляет не только отличные объекты наблюдения, но и выгодные для поражения с воздуха цели. Танки, бронемашины, командирские и другие спецмашины мотомеханизированных и других войск окрашены красками, дающими яркий отблеск, и хорошо наблюдаемы не только с воздуха, но и с земли. Ничего не сделано по маскировке складов и других важных военных объектов»….

Буквально накануне войны выходит приказ от 20 июня 1941 г. № 0043 «О маскировке самолетов, взлетных полос, аэродромных сооружений» в котором вновь отмечается: «Самолёты, находящиеся в частях ВВС, взлетно-посадочные полосы, палатки и аэродромные сооружения по всей окраске неудовлетворяют требованиям современной маскировки. Такое отношение к маскировке как к одному из главных видов боевой готовности ВВС дальше терпимо быть не может»….

В директиве от 17 мая 1941 г. № 34677 «О задачах боевой подготовки ВВС Красной Армии на летний период 1941 года» вновь речь идет низкой выучке личного состава ВВС: «Главный военный совет, рассмотрев итоги боевой подготовки ВВС Красной Армии за зимний период 1941 г., отмечает:

Боевая подготовка ВВС Красной Армии проходила неудовлетворительно.
Низкие показатели в боевой подготовке авиационных частей ВВС Красной Армии сопровождались чрезвычайно большим количеством катастроф и аварий. Особенно слабо проводилась боевая подготовка в частях ВВС ОрВО, МВО и КОВО…. Летный состав боевому применению — бомбометанию, воздушной стрельбе, высотным и маршрутным полетам — обучался совершенно неудовлетворительно. В ВВС КОВО, ОрВО, МВО на каждый экипаж приходится меньше одного полета на бомбометание, воздушную стрельбу, воздушный бой и маршрутный полет. Средний налет на одного летчика за весь зимний период составил в ВВС КОВО 6 часов, а в ОрВО — 2 часа 12 минут при среднем налете на одного летчика по ВВС Красной Армии более 16 часов. Самостоятельный выпуск на боевых самолетах молодого летного состава недопустимо затянулся и не был закончен к концу зимнего периода. Подготовка летного состава к слепым и ночным полетам во всех ч