Сравнение советской и немецкой пехоты: мнение германского генштабиста
Красноармеец лучше в ночном, лесном и зимнем бою
Едва отгремели последние залпы Второй мировой, как многие немецкие генералы и офицеры принялись вспоминать ее и размышлять - как же это они умудрились проиграть так успешно начатую войну против СССР?
Такие мемуары-исследования носили научно-практический характер и предназначались, прежде всего, американцам, которые собирались извлечь уроки из немецкого опыта и заранее составить представление о сильных и слабых сторонах Советской Армии.
Одним из таких мемуаристов-исследователей был Эйке Миддельдорф, повоевавший на Восточном фронте, а затем служивший референтом по обобщению тактического опыта в Генеральном штабе сухопутных войск Германии. Один из интересовавших его вопросов – сравнение боевых качеств советской и немецкой пехоты.
Миддельдорф утверждал в своей работе «Русская кампания: тактика и вооружение»: «Немецкая сухопутная армия как в начале, так и в конце войны располагала наиболее боеспособной пехотой». Кто бы сомневался в том, что немецкий офицер придет именно к такому выводу.
Да и безосновательным такое утверждение назвать трудно. В вермахте все его составные части отличались высокой боеспособностью, чего уж там отрицать очевидное.
Но при этом Миддельдорф признавал: «Однако по ряду важных вопросов боевой подготовки и вооружения русская пехота, особенно на начальном этапе войны, превосходила немецкую. В частности, русские превосходили немцев в искусстве ведения ночного боя, боя в лесистой и болотистой местности и боя зимой, в подготовке снайперов и в инженерном оборудовании позиций, а также в оснащении пехоты автоматами и минометами».
В том, что в зимнем бою красноармейцы превосходили немцев, ничего неожиданного нет. Это просто закономерно – зимой 41-42, 42-43, 43-44 годов бои шли на оккупированной советской территории. Понятно, что к родной зиме наши бойцы (за исключением уроженцев южных республик СССР) были лучше подготовлены. Сказывалось и превосходство зимнего советского обмундирования, от валенок до шапки-ушанки.
Тенденция – «немцы бьют нас летом, мы бьем их зимой», возникла не случайно, и ее удалось преодолеть лишь в июле 1943 года на Курской дуге.
Понятна и лучшая готовность наших бойцов к боям в лесах и болотах. Даже для немецких солдат, призванных из сельской местности, русские, украинские и белорусские леса и болота были пугающе огромными, чужими и непривычными. Где-нибудь в Полесье немецкие леса и болота показались бы какими-то карликовыми парками и лужами.
В ночных боях меньше ощутим общий уровень организации войск, зато возрастает роль индивидуальной смекалки бойца, его готовности быстро принять решение в неясной ситуации, уповая на «авось получится».
Что касается подготовки снайперов, то, по мере накопления боевого опыта, советские снайперы становились грозной и очень неприятной для немцев силой. Здесь решающую роль сыграли два фактора.
Во-первых, нужно учесть целенаправленные усилия по стрелковой подготовке советской молодежи. Затраты на создание и развитие ОСОАВИАХИМА (Общество содействия обороне, авиационному и химическому строительству) оказались в целом не напрасными. Роль, которую сыграли в Победе усилия по популяризации комплекса ГТО (Готов к труду и обороне), включавшего в себя стрелковую подготовку, еще предстоит изучить подробнее.
А количество обладателей значка «Ворошиловский стрелок» исчислялось в миллионах, причем с 1936 года стрельбы для его получения проводились только из боевой винтовки. Разумеется, значок «Ворошиловский стрелок» еще не делал его обладателя снайпером, но подготовить значкиста к этой роли в армии было уже значительно легче.
Когда студентка истфака Киевского университета Людмила Павличенко решила заняться стрелковым спортом, мог ли кто-то из окружающих ее предположить, чем это решение обернется для 309 уничтоженных ею в годы Великой Отечественной вражеских солдат и офицеров? И 309 Гансов и Михаев не ужаснулись тому, что симпатичная студентка Люда уже изучает не только историю, но и винтовку, для чего Советская власть создала необходимые условия…
Во-вторых, в СССР было, по понятным причинам, гораздо больше, чем в Германии, и профессиональных охотников, и тех, кто просто «баловался» охотой время от времени. Потомственный профессиональный охотник Семен Номоконов, например, уничтожил 360 немецких солдат и офицеров, в том числе одного генерала, и 8 японских.
Откуда немцам было взять прирожденных охотников – эвенков?
А Василия Зайцева, самого, пожалуй, знаменитого снайпера Сталинграда, дедушка в детстве на охоту водил. Потом он с 10 ноября по 17 декабря 1942 уничтожил 225 вражеских солдат и офицеров, из них 11 снайперов.
Способность красноармейцев быстро и качественно оборудовать позиции отмечал не только Миддельдорф, но и многие немецкие мемуаристы. Наверное, сказывалось наличие у многих советских пехотинцев довоенного опыта всевозможных земляных работ.
А вот превосходство советской пехоты над немецкой, да еще в начальный период войны, в оснащении автоматами (то есть пистолетами-пулеметами в то время) кому-то может показаться неожиданным. А как же бесконечные рассказы о цепях немецких автоматчиков сорок первого года, причем непременно с закатанными рукавами?
Но в пехотных частях вермахта в начальный период войны знакомых всем по кинопродукции MP 38, MP 38/40, MP 40 было относительно немного, ими вооружали, прежде всего, командиров пехотных отделений и взводов. И по количеству пистолетов-пулеметов в пехотных подразделениях вермахт значительно уступал РККА.
Возникает вопрос – а чем же тогда немецкая пехота, по мнению Эйке Миддельдорфа, превосходила Красную Армию?
Вермахт силен организацией, взаимодействием и унтер-офицером
Откуда бралась у немецкого генштабиста уверенность в том, что именно Германия вплоть до окончания Второй мировой войны располагала «наиболее боеспособной пехотой»? Ведь сам же Эйке Миддельдорф подробно описал сильные стороны пехоты Красной Армии?
Вот что он считал наиболее сильными немецкими «козырями»: «Немцы превосходили русских в организации наступления и взаимодействия между родами войск, в подготовке младшего командного состава и в оснащении пехоты пулеметами. В ходе войны противники учились друг у друга и сумели в некоторой степени устранить имевшиеся недостатки».
В превосходстве немцев в организации наступления и взаимодействия родов войск в начальный период войны сомневаться было бы просто смешно. В июне сорок первого отчаянные атаки советских мехкорпусов, когда танки шли в бой зачастую вообще без сопровождения пехоты и огня своей артиллерии, не говоря уже об авиационном прикрытии, немцы отражали отлично организованными усилиями разных родов войск. И пехота здесь играла очень заметную роль.
В дальнейшем РККА устраняла недостатки, училась у врага, но до самого конца войны организация наступления и обороны, взаимодействие родов войск оставались важнейшими козырями вермахта.
Превосходство в оснащении пулеметами в начале войны обеспечивал MG 34. Единый пулемет – он и станковый, и ручной, а при необходимости и зенитный. Переносить его куда легче и проще, чем русский «Максим», и «пить» во время боя он не просит, с поисками воды возиться не нужно.
А принятый на вооружение в 1942 году MG 42 оказался настолько удачным, что в модернизированных вариантах использовался в армиях многих стран несколько десятилетий после окончания Второй мировой.
Особо стоит оговорить успехи немцев в подготовке младшего командного состава, и не в одной только пехоте. Немецкой унтер-офицер, безусловно, получал к началу войны замечательную подготовку.
Чрезвычайно подробно ее описал, например, Бруно Винцер в своих воспоминаниях «Солдат трех армий». Поступив на службу еще в рейхсвер Веймарской республики, он, прежде чем до ефрейтора дослужиться, несколько различных курсов обучения прошел. Но командир роты, в которую его перевели, из личного дела выяснил, что Винцер водительского удостоверения не имеет.
Непорядок, как же это можно ефрейтора назначать на высокую должность командира противотанкового орудия, если он автомобиль водить не умеет? Пришлось идти на частные курсы шоферов и в неслужебное время учиться автоделу.
Лишь после этого повысили ефрейтора - в унтер-офицеры произвели. А потом готовили так, что Винцер с удивлением заметил, что сам Гитлер, как-то лично посетивший учения и с умным видом принявшийся оценивать позиции противотанковой артиллерии, допустил грубую тактическую ошибку. Увы, фюрер, ефрейтор пехоты Первой мировой войны, умению бороться с танками обучен не был, подготовки соответствующей не получил…
Тягаться с прошедшими такую подготовку немецкими унтер-офицерами советским сержантам было очень нелегко. В организации подготовки младшего комсостава Красная Армия очень серьезно отставала от вермахта. В целом надо признать, что оценка Миддельдорфом боевых качеств советской и немецкой пехоты выглядит достаточно объективной.
Максим Кустов
Едва отгремели последние залпы Второй мировой, как многие немецкие генералы и офицеры принялись вспоминать ее и размышлять - как же это они умудрились проиграть так успешно начатую войну против СССР?
Такие мемуары-исследования носили научно-практический характер и предназначались, прежде всего, американцам, которые собирались извлечь уроки из немецкого опыта и заранее составить представление о сильных и слабых сторонах Советской Армии.
Одним из таких мемуаристов-исследователей был Эйке Миддельдорф, повоевавший на Восточном фронте, а затем служивший референтом по обобщению тактического опыта в Генеральном штабе сухопутных войск Германии. Один из интересовавших его вопросов – сравнение боевых качеств советской и немецкой пехоты.
Миддельдорф утверждал в своей работе «Русская кампания: тактика и вооружение»: «Немецкая сухопутная армия как в начале, так и в конце войны располагала наиболее боеспособной пехотой». Кто бы сомневался в том, что немецкий офицер придет именно к такому выводу.
Да и безосновательным такое утверждение назвать трудно. В вермахте все его составные части отличались высокой боеспособностью, чего уж там отрицать очевидное.
Но при этом Миддельдорф признавал: «Однако по ряду важных вопросов боевой подготовки и вооружения русская пехота, особенно на начальном этапе войны, превосходила немецкую. В частности, русские превосходили немцев в искусстве ведения ночного боя, боя в лесистой и болотистой местности и боя зимой, в подготовке снайперов и в инженерном оборудовании позиций, а также в оснащении пехоты автоматами и минометами».
В том, что в зимнем бою красноармейцы превосходили немцев, ничего неожиданного нет. Это просто закономерно – зимой 41-42, 42-43, 43-44 годов бои шли на оккупированной советской территории. Понятно, что к родной зиме наши бойцы (за исключением уроженцев южных республик СССР) были лучше подготовлены. Сказывалось и превосходство зимнего советского обмундирования, от валенок до шапки-ушанки.
Тенденция – «немцы бьют нас летом, мы бьем их зимой», возникла не случайно, и ее удалось преодолеть лишь в июле 1943 года на Курской дуге.
Понятна и лучшая готовность наших бойцов к боям в лесах и болотах. Даже для немецких солдат, призванных из сельской местности, русские, украинские и белорусские леса и болота были пугающе огромными, чужими и непривычными. Где-нибудь в Полесье немецкие леса и болота показались бы какими-то карликовыми парками и лужами.
В ночных боях меньше ощутим общий уровень организации войск, зато возрастает роль индивидуальной смекалки бойца, его готовности быстро принять решение в неясной ситуации, уповая на «авось получится».
Что касается подготовки снайперов, то, по мере накопления боевого опыта, советские снайперы становились грозной и очень неприятной для немцев силой. Здесь решающую роль сыграли два фактора.
Во-первых, нужно учесть целенаправленные усилия по стрелковой подготовке советской молодежи. Затраты на создание и развитие ОСОАВИАХИМА (Общество содействия обороне, авиационному и химическому строительству) оказались в целом не напрасными. Роль, которую сыграли в Победе усилия по популяризации комплекса ГТО (Готов к труду и обороне), включавшего в себя стрелковую подготовку, еще предстоит изучить подробнее.
А количество обладателей значка «Ворошиловский стрелок» исчислялось в миллионах, причем с 1936 года стрельбы для его получения проводились только из боевой винтовки. Разумеется, значок «Ворошиловский стрелок» еще не делал его обладателя снайпером, но подготовить значкиста к этой роли в армии было уже значительно легче.
Когда студентка истфака Киевского университета Людмила Павличенко решила заняться стрелковым спортом, мог ли кто-то из окружающих ее предположить, чем это решение обернется для 309 уничтоженных ею в годы Великой Отечественной вражеских солдат и офицеров? И 309 Гансов и Михаев не ужаснулись тому, что симпатичная студентка Люда уже изучает не только историю, но и винтовку, для чего Советская власть создала необходимые условия…
Во-вторых, в СССР было, по понятным причинам, гораздо больше, чем в Германии, и профессиональных охотников, и тех, кто просто «баловался» охотой время от времени. Потомственный профессиональный охотник Семен Номоконов, например, уничтожил 360 немецких солдат и офицеров, в том числе одного генерала, и 8 японских.
Откуда немцам было взять прирожденных охотников – эвенков?
А Василия Зайцева, самого, пожалуй, знаменитого снайпера Сталинграда, дедушка в детстве на охоту водил. Потом он с 10 ноября по 17 декабря 1942 уничтожил 225 вражеских солдат и офицеров, из них 11 снайперов.
Способность красноармейцев быстро и качественно оборудовать позиции отмечал не только Миддельдорф, но и многие немецкие мемуаристы. Наверное, сказывалось наличие у многих советских пехотинцев довоенного опыта всевозможных земляных работ.
А вот превосходство советской пехоты над немецкой, да еще в начальный период войны, в оснащении автоматами (то есть пистолетами-пулеметами в то время) кому-то может показаться неожиданным. А как же бесконечные рассказы о цепях немецких автоматчиков сорок первого года, причем непременно с закатанными рукавами?
Но в пехотных частях вермахта в начальный период войны знакомых всем по кинопродукции MP 38, MP 38/40, MP 40 было относительно немного, ими вооружали, прежде всего, командиров пехотных отделений и взводов. И по количеству пистолетов-пулеметов в пехотных подразделениях вермахт значительно уступал РККА.
Возникает вопрос – а чем же тогда немецкая пехота, по мнению Эйке Миддельдорфа, превосходила Красную Армию?
Вермахт силен организацией, взаимодействием и унтер-офицером
Откуда бралась у немецкого генштабиста уверенность в том, что именно Германия вплоть до окончания Второй мировой войны располагала «наиболее боеспособной пехотой»? Ведь сам же Эйке Миддельдорф подробно описал сильные стороны пехоты Красной Армии?
Вот что он считал наиболее сильными немецкими «козырями»: «Немцы превосходили русских в организации наступления и взаимодействия между родами войск, в подготовке младшего командного состава и в оснащении пехоты пулеметами. В ходе войны противники учились друг у друга и сумели в некоторой степени устранить имевшиеся недостатки».
В превосходстве немцев в организации наступления и взаимодействия родов войск в начальный период войны сомневаться было бы просто смешно. В июне сорок первого отчаянные атаки советских мехкорпусов, когда танки шли в бой зачастую вообще без сопровождения пехоты и огня своей артиллерии, не говоря уже об авиационном прикрытии, немцы отражали отлично организованными усилиями разных родов войск. И пехота здесь играла очень заметную роль.
В дальнейшем РККА устраняла недостатки, училась у врага, но до самого конца войны организация наступления и обороны, взаимодействие родов войск оставались важнейшими козырями вермахта.
Превосходство в оснащении пулеметами в начале войны обеспечивал MG 34. Единый пулемет – он и станковый, и ручной, а при необходимости и зенитный. Переносить его куда легче и проще, чем русский «Максим», и «пить» во время боя он не просит, с поисками воды возиться не нужно.
А принятый на вооружение в 1942 году MG 42 оказался настолько удачным, что в модернизированных вариантах использовался в армиях многих стран несколько десятилетий после окончания Второй мировой.
Особо стоит оговорить успехи немцев в подготовке младшего командного состава, и не в одной только пехоте. Немецкой унтер-офицер, безусловно, получал к началу войны замечательную подготовку.
Чрезвычайно подробно ее описал, например, Бруно Винцер в своих воспоминаниях «Солдат трех армий». Поступив на службу еще в рейхсвер Веймарской республики, он, прежде чем до ефрейтора дослужиться, несколько различных курсов обучения прошел. Но командир роты, в которую его перевели, из личного дела выяснил, что Винцер водительского удостоверения не имеет.
Непорядок, как же это можно ефрейтора назначать на высокую должность командира противотанкового орудия, если он автомобиль водить не умеет? Пришлось идти на частные курсы шоферов и в неслужебное время учиться автоделу.
Лишь после этого повысили ефрейтора - в унтер-офицеры произвели. А потом готовили так, что Винцер с удивлением заметил, что сам Гитлер, как-то лично посетивший учения и с умным видом принявшийся оценивать позиции противотанковой артиллерии, допустил грубую тактическую ошибку. Увы, фюрер, ефрейтор пехоты Первой мировой войны, умению бороться с танками обучен не был, подготовки соответствующей не получил…
Тягаться с прошедшими такую подготовку немецкими унтер-офицерами советским сержантам было очень нелегко. В организации подготовки младшего комсостава Красная Армия очень серьезно отставала от вермахта. В целом надо признать, что оценка Миддельдорфом боевых качеств советской и немецкой пехоты выглядит достаточно объективной.
Максим Кустов
Свежие комментарии